РИГА, 2 авг — Sputnik, Евгений Лешковский. Для большинства европейцев Сибирь – это очень далеко, другой мир, суровый и холодный. Но не для семей, переехавших в Иркутскую область по российской госпрограмме содействия в добровольном переселении соотечественников. Одна семья переселилась из Риги в таежный Тайшет, другая – в северный Братск, третья открыла для себя "город нефтехимиков" Ангарск. А вот рижанка Анастасия Леонович шесть лет назад сначала переехала в Шелехов, а вскоре поселилась в соседнем Иркутске. И довольна переездом из Европы в Сибирь.
Уехала из Латвии – и перекрестилась
А по Латвии точно не скучает. Она — инженер исключительно высокой квалификации — много лет сидела без работы: в стране с 1990-х годов практически не осталось промышленности. И за детей женщина переживала, и будущее рисовалось в сереньких тонах.
Женщина решилась переехать в Сибирь, в Иркутскую область. Почти на родину вернулась — Анастасия родилась в городе Слюдянка, на берегу Байкала, но еще ребенком уехала оттуда с родителями.
Неделю назад старые знакомые снова встретились – в центре Иркутска, у фонтана близ стадиона "Труд", когда у нее закончилась смена на Иркутском авиационном заводе. Анастасия — инженер по механическим испытаниям в центральной заводской лаборатории, где тестируют буквально все детали самолета МС-21.
Из страны НАТО — на режимный завод в России
"На заводе начала работать почти сразу, как переехала в Иркутск, — вспоминает Анастасия. — Сначала мастером — более высокие места, соответствующие моему образованию, были тогда заняты. Но я только рада, что смогла изучить работу на заводе с азов".
Довольно быстро Анастасию перевели на должность технолога, потом – инженера-технолога, затем – инженера-конструктора и наконец в самое сердце завода — центральную лабораторию.
"Лично знаю, какой колоссальный труд вложен в самолет! И совсем скоро его должны поднять в воздух", — рассказывает Анастасия о проекте МС-21.
Удивительно, ведь Анастасия жила в стране НАТО, а Иркутский авиационный завод — режимный объект. Но руководство завода отнеслось с пониманием к соотечественнице, и сотрудники миграционной службы сделали все, чтобы Леонович поскорей получила гражданство России и устроилась на работу. Впрочем, по госпрограмме гражданство и так оформляют за пару месяцев.
"Сотрудники миграционной службы очень поддерживали, особенно начальник отделения УФМС в Шелехове Ирина Порываева – спокойная, душевная женщина. Я ей, бывало, даже среди ночи звонила с разными вопросами. А теперь, уже в Иркутске, поддерживает сотрудница отдела трудовой миграции Минтруда Елена Чиркова", — говорит Анастасия.
Образование в Сибири сильнее, чем в Европе
По словам женщины, семью вообще все поддерживали — и ее на заводе, и детей в школе. Ради детей Анастасия и переселилась: чтобы они могли закончить школу на родном языке и найти достойную работу. Тогда старшему сыну Дмитрию было 17 лет, Юрию — 16, а Дарье — всего пять.
Анастасия постоянно задавала вопрос — а как детей из Латвии примут? Оказалось, зря боялась — и педагоги в школе приняли хорошо (особенно поняв, что дети любят учиться), и сверстники. Первое время ей часто звонили учителя и говорили о детях — вот ведь, иностранцы, а как хорошо по-русски говорят!
Анастасию до сих пор часто называют туристкой, например, когда на рынок за продуктами ходит. Другие считают, что она не русская, и приводят аргумент — говоришь, мол, на очень правильном русском, не так, как все тут. Еще добавляют — да и лицо какое-то радостное.
"А чего не радоваться? Тут работы столько, сколько в Латвии мне и не снилось. Платят больше. Перспектив море – если не сидеть без движения. У меня тут с первого дня было много оптимизма, особенно насчет детей", — замечает собеседница.
Детям из Латвии первое время в школе было одновременно и легко, и не очень.
"Легко, потому что все на русском. Но и программа в российской школе сложнее – по глубине знаний и погружению в каждый предмет", — подчеркивает Анастасия.
Дмитрий в итоге поступил на бюджет в Иркутский политехнический университет. Старший сын выбрал механико-машиностроительный факультет по программе "вертолетное машиностроение" — с перспективой пойти на завод, где уже работает мать. Сейчас он там уже инженер-конструктор, а в университете заканчивает магистратуру.
"А Юра занялся модным направлением: рекламой и дизайном open air — под открытым небом, – рассказывает Ананстасия. — И дочери моей комфортно: поступила в 6-й класс, хотя ей всего 11 лет. Хорошо знает английский, на олимпиадах побеждает, ходит на курсы стиля и имиджа".
Будущее в большой стране
Когда Анастасия только переезжала в Иркутскую область, по госпрограмме регион еще не считался приоритетной территорией и подъемные были всего 80 тысяч рублей. Это теперь область стала приоритетной, и участникам госпрограммы полагается 240 тысяч рублей. И жилье Анастасии самой тогда искать приходилось, и еще много чего делать.
Но женщина все выдержала: "Ко многому я даже с чувством юмора относилась, например, к общению с чиновниками".
По словам Анастасии, в сибирском городе все равно жить было проще, чем в европейской Риге, где зимой в ее однокомнатной квартире только коммунальные платежи выходили больше 100 евро. А тут, в Иркутске, она платит зимой 2200 рублей (меньше 30 евро) за большую двухкомнатную квартиру. Причем за все — коммунальные услуги, электричество, телефон, интернет. Такой расклад — в Латвии от зарплаты уходит 80% на коммуналку и 20% остается на жизнь, а в Иркутске — наоборот.
О перспективах Анастасия говорит с удовольствием.
"В России у меня они очевидные. Отработав столько лет на одном из ведущих в стране авиационном заводе, я могу устроиться "с повышением" на любой другой, скажем, Новосибирский имени Чкалова. Кстати, в Новосибирске цены на все еще ниже, чем в Иркутске. Перед моей семьей открыта вся страна, где много возможностей", — заключает Леонович.
